|
|
Julia
***
Мои знакомые считают меня сумасшедшей
Только потому, что я люблю гулять по кладбищам и крышам,
Только потому, что я всегда завидую умершим
И знаю то, что смерть прекраснее жизни.
Мои знакомые считают меня ненормальной
Только потому, что каждый раз во сне я вижу, как я умираю
Только потому, что большинство людей скучны и банальны...
Только потому, что я - другая.
***
Моя война.
Я еще не знала, что вечером начнется моя Чечня.
Каждое обращенное ко мне слово я принимаю как вызов на бой,
Дома вокруг дрожат, а вместо неба - черная дыра.
Я убегала, чтобы в чужих войнах остаться живой,
Я еще не знала, что вечером начнется моя война.
Я сжигала никотином все, что внутри меня, даже боль.
Незнакомые лица, голоса... - все проносилось мимо.
Я выживала в чужих битвах, я осталась собой,
И теперь от каждого прохожего я готова принять выстрел в спину.
Ведь я - всего лишь мишень в бесплатном обшарпанном тире,
Но здесь никто не осмелится выстрелить мне прямо в глаза.
Я потерялась в этом неживом черно-белом мире.
Я еще не знала, что вечером начнется моя война.
Мои судьи мне говорили: "Тебе еще можно спастись,
Просто вернись обратно в стаю и отрекись от всех своих мыслей.
Ты хочешь невозможного - выбраться из выгребной ямы с названием Жизнь
И при этом сохранить себя чистой".
Мне казалось, в моей жизни никогда не было света,
Лишь мои цветные сны о черно-белом и странная больная красота.
В моей руке всегда была зажата горсть пепла,
Я еще не знала, что вечером начнется моя война.
Я вернусь, но на месте моего дома будут обломки,
И я подниму глаза к небу и вдруг увижу, что оно тоже мертво.
Я знала, что меня когда-нибудь окончательно разорвут эти ломки
От нехватки чувства под названьем Тепло.
Я знала, что в последний момент мне никто не поверит.
Мой дом был похож на лабиринты проходного двора.
Чтобы спастись, я хотела после очередной чужой бойни убежать, хлопнув
дверью.
Я еще не знала, что вечером начнется Моя Война.
***
В ожидании тебя целыми ночами сидеть у окна
И однажды вечером, словно пребывая во сне,
Я покину этот дом, в котором никогда не будет тебя,
И я сама отправлюсь к тебе.
Я обходила все окрестные подъезды в поисках верхних этажей,
Просто с высоты я хотела увидеть, как найти дорогу к тебе.
Может быть, в своем ожидании я не стала сильней,
Но я пошла в этот путь, бросив вызов своей судьбе.
Пробиралась глухими болотами, шла сквозь туман и дожди,
Чтоб немного согреться, жгла костер из своих теней.
За мной гнались, чтоб мне до тебя не позволить дойти,
И я босиком бежала по обугленным звездам твоих ночей.
Я еще только влюблялась, а люди уже отпевали мою любовь,
Чтоб порвать мою душу, они ночами гнались за мной.
А я, задыхаясь от жажды, резала руки и пила свою кровь,
Чтобы только успеть дойти до тебя живой.
Но люди догнали меня и ворвались ко мне в душу, словно в пустой и ничейный
дом,
И стали с улыбкой вытаптывать то, что для меня всегда было святым,
Разбрасывали там пепел, оставляли страшные пятна и досками заколотили
окно,
А потом сожгли и превратили мою душу в дым.
Но я еще могла дышать и на последнем вздохе добралась домой,
Я забыла твое имя и не могла вспомнить ни одной мечты,
И только сквозь слезы шептала, что все равно смогу, доползу до тебя
живой!..
Просто я не знала, что одним из этих людей был ты.
***
Я больше не рву упругость своих вен,
С улыбкой на лице не схожу с ума,
Не брожу по лабиринтам стен
Под тяжестью чужого креста.
Не стремлюсь на тоскливый вокзал,
Не бегу от своей судьбы.
Просто мне недавно кто-то сказал,
Что у меня больше не будет войны.
28 апреля 2003 г.
***
Утопленница.
Мое тело выловят на рассвете
"Утопленница... - шепот пройдет, -
Молодая... ведь жалко их, этих..."
А почему - никто не поймет.
Перекрестится суеверный прохожий,
Мутной воды покоробится гладь.
Если б я выжила (невозможно, но все же...),
Я бы сделала это опять.
Я не могу объяснить той боли,
Что выжигала меня изнутри.
Наверно, мне не хватало воли
Или банальной взаимной любви.
Хотя для меня любовь - не причина
Для убийства самой себя.
Просто жизнь сама прошла мимо,
И рядом шла пустота.
Так не жалейте о моей смерти,
А порадуйтесь за меня
Тому, что я умерла на рассвете
И в смерти наконец обрела себя.
***
Ночами стоять у окна
Писать стихи, не включая свет.
Из вен хлещут немые слова,
Окрашивая бумагу в красный цвет.
Идти босиком по снегу,
Стоять на крыше на краю,
Под огромным черным небом
Слушать безучастную тишину.
Задыхаться от нехватки кислорода,
Стоять под дождем на земле,
Сидеть на ступеньках перехода
И плакать. Плакать о тебе.
Отдирать тебя от себя вместе с кожей,
Колючей проволокой перематывать руки...
Наверно, ты это чувствуешь тоже,
Умирая во время разлуки.
***
Это огромный город, и как холодно в нем быть одной,
В этом огромном городе я вижу лишь мрак.
Мне бы так хотелось просто поговорить с тобой,
Но когда и если ты придешь, я не расскажу тебе, как
Как темнота слепила глаза, и мне приходилось идти наугад
И как я все это время шла к началу, не видя конца,
Как я рвалась к небу на краю последнего этажа
И как каждое мое слово - крик о помощи - заглушал этот ад.
Это огромный город, и как мне страшно здесь быть одной,
Как изо дня в день до боли в легких я дышала здесь гарью.
Как с моей, ещё дышащей, души сдирали все живое
Для того, чтобы только снова вернуть меня в стаю.
Как я жила на последнем вздохе и на одном тонком нерве,
Как я жила лишь ради призрачных встреч с тобой.
Как я была готова на куски разорвать свое тело,
Чтоб только душу мне сохранили живой!
Как у меня от одного дыханья дрожали руки,
Как в моем странном доме царил угнетающий скорбный покой,
Как моя душа вновь возвращалась домой под утро...
Это огромный город, и как же больно в нем быть одной.
***
Рождение ветра или 7 часов
до самоубийства.
Колючий промозглый ветер врывается в окно. Холодная нервная дрожь, мои
мысли путаются и спотыкаются друг о друга. Мне нечем дышать, хочется не
ощущать окружающего пространства, не видеть, не слышать, не говорить... В
глазах все вокруг изгибается и плывет в причудливых формах, все грани
стираются... А жизнь тем временем летит с молниеносной скоростью. Как же
быстро!..
Я сгущаю краски до беспросветности для того, чтобы в моей душе возник
свет. Я пытаюсь обратиться внутрь себя и вхожу в острейший поединок со
своими мистическими полуснами. Я хочу стереть эту едва различимую границу
между грубой реальностью и утонченной иллюзией. Я пытаюсь обернуться к
спасению - вернуться к своему рождению, к своей природе, к своим основным
истокам, имя которым: Пронзительность, Страсть и Отчаянье.
Я понимаю, что для меня всегда главным была свобода. А свобода неотделима
от ветра. Он как символ вечности, скорби и обреченности, как символ меня.
А жизнь мчится с бешеной скоростью, едва успевая отсчитывать секунды, дни,
столетия... Как же быстро кончается жизнь! Я чувствую, что конец моего
извилистого замкнутого пути уже близок. Слишком близок, чтобы отступать
назад. Я знаю, что ПОСЛЕ ВСЕГО БУДЕТ ПУСТОТА. Пустота и свобода. Я знаю,
что в этом мое новое рождение. Рождение ветра.
Послезавтра.
Послезавтра будет декабрь.
Будет вечер. Будет столько же времени, сколько и сейчас - без 20-и минут
6. И, наверно, ты все также будешь жить. Я – нет.
Может быть, я напишу тебе письмо. Но, скорей всего, я не буду этого
делать.
Я знаю, что будет завтра. Весь день я буду одна. Я буду курить и пить
кофе. Целый день. И буду писать тебе стихи - самые лучшие стихи, которые
когда-либо писала. Я буду писать тебе стихи для того, чтобы сжечь их
потом. Чтобы их пепел смешался с сигаретным пеплом в пепельнице. А, может,
я порву все-все свои стихи, а клочки бумаги развею по ветру из окна. И они
будут лететь и кружиться, и падать на землю словно первый снег.
Это будет завтра. А после завтра... Послезавтра будет декабрь. А еще, я
думаю, послезавтра будет снег. Да, он пойдет именно тогда, когда начнется
декабрь. Минута в минуту, секунда в секунду. А ты в этот миг будешь
смотреть в окно. И на короткое мгновение тебе вдруг покажется, что вместо
снежинок за окном кружатся порванные кем-то клочки бумаги. Они будут
кружиться в хороводе ветра, будут биться в твое окно, а потом тихо оседать
на холодную сырую землю. Может, ты даже откроешь окно, и резкий ветер
ворвется в твою теплую кухню.
Ты закуришь и будешь смотреть на первый снег. И ты увидишь, как начинается
декабрь. Жаль, что я не смогу этого увидеть.
А еще послезавтра улицы будут пусты. Да, никого не будет в этих
сквозняковых переулках и дворах нашего района. Небо будет сырым и мокрым.
И все вокруг будет пустым и холодным. И никого не будет вокруг, кроме
снега. Первого снега, в котором вместе со снежинками перемешаются
порванные стихи о вечности.
Так начинается декабрь.
Так начнется вечер, когда наступит ровно без 20-и 6. Когда ты будешь жить.
Я - нет. И ты подумаешь, что этот снегопад не кончится никогда. Да, ты
поймешь, что этот промозглый снег будет идти в твоей душе... Только ты не
будешь знать о том, что вместо снежинок в твоей душе будут таять
бесконечные строчки и слова, вырванные со страниц и спетые в твою честь
этой вьюгой. Ты не будешь знать, что вместо снега будут кружить вокруг мои
стихи, посвященные тебе. Ты не будешь знать ни о чем, потому что ты будешь
жить. А я...
Но все это будет только послезавтра. А перед ним еще длинное и скучное
завтра. Но я знаю, что все будет именно так.
Ведь послезавтра будет декабрь.
15.11.2000г.
***
В тот день я вышел из дома как обычно в восемь утра. Но не спешил, а
просто шел, не задумываясь о пути, не разбирая своей дороги. День был
тогда каким-то странным: то светило яркое солнце, то вдруг небо мрачнело,
как будто бы впредверии назревающего дождя. На улице мне попадались серые
молчаливые люди - они куда-то спешили, каждый из них уткнулся в свои
повседневные заботы. А я шел и шел, пока, наконец, этих сумрачных и
безликих лиц не стало меньше. Я подошел к самому краю города и оглянулся
назад. Я знал, что могу вернуться, но не хотел. И я знал, что если пойду
вперед, то уже никогда не вернусь назад. А позади простирался огромный
безликий город, занятый своими извечными будничными вопросами. Тогда я, не
задумываясь, пересек эту черту, отделяющую два мира - мое старое
существование и новое путешествие. И я пошел прямо по дороге, ведущей
куда-то в даль, за горизонт. Я шел весь день и всю ночь, а потом вдруг
издали я увидел новый город. Но это был не такой город, какие мы привыкли
видеть. Он был и таким же, как все остальные, и одновременно совершенно
отличающимся ото, всех остальных. Я долго ходил по нему, а затем зашел в
первый попавшийся дом. Меня встретили пятеро человек, стоявших на первом
этаже.
-Кто ты? - спросил один из них.
-Вы хотите узнать мое имя?
-Нет, оно не нужно нам. Здесь нет имен. Можешь ничего не говорить. Тогда я
поднялся на второй этаж, где находилась группа ребят. Я спросил:
-А что это за здание?
-Раньше это было студенческое общежитие. Когда-то здесь жили те, от кого
ты и убежал сюда - от тех. кто живет по законам, придуманным кем-то, и
исполняет их веками. Теперь этот город ими заброшен.
Тогда я поднялся еще на один этаж.
-Откуда ты? - спросил один из сидевших на лестнице.
-Я ушел из другого бытия, из иного мироощущения. Я просто отправился на
поиск чего-то, я просто ушел в свое путешествие.
А потом я поднимался все выше и выше, пока наконец не сбился со счету. Я
забыл, сколько этажей насчитал до этого и не знал, сколько еще их будет
впереди.
Однажды я спросил:
-Сколько времени?
И мне ответили:
-Здесь нет времени. Но каждый этаж здесь измеряется годами в том мире,
откуда ты ушел.
-А сколько здесь этажей?
-Никто не знает. Только одному удалось добраться до самого верха. Может, и
ты сможешь.
Я пошел выше. Я шел и шел. Иногда я останавливался передохнуть ненадолго,
но потом все равно продолжал идти.
-А что, разве здесь нет лифта? - спросил я как-то.
-Нет. Потому что, если ты поднимешься, то не сможешь вернуться назад. Лифт
давно уже остановился там наверху. Но что стало с человеком, поднявшимся
туда так никто и не знает.
И я снова продолжал идти. С каждым этажом я встречал кого-нибудь все реже
и реже. И настал наконец день (нет, не настал день, а я добрался до этажа.
Наше время измерялось в этом доме этажами), когда я встретил последнего
человека. Он сказал:
-Знаешь, тебе еще не поздно спуститься обратно, но тогда ты окажешься в
другом городе с теми же вечными вопросами и забудешь все то, что здесь с
тобой произошло. А если доберешься туда, то ты найдешь ответ на все эти
вечные вопросы и забудешь свою прошлую жизнь.
Я не стал думать о выборе, я решил пойти сразу до конца. Поэтому я
поблагодарил его и стал подниматься все выше и выше. Я не знал, сколько
времени я шел и сколько мне еще придется пройти. Я просто поднимался все
дальше.
И однажды, наверно, когда прошло уже много лет в моем прошлом времени, я
наконец-то вышел на крышу этого дома. Спиной ко мне там сидел человек и
смотрел прямо перед собой на огненный закат. Я подошел к нему. Он
произнес:
-Я ждал тебя. Я знал, что рано или поздно ты придешь. Видишь закат? Это
символ моего ухода. Это твой восход, начало твоей жизни. Теперь ты
останешься здесь, пока не придет еще кто-то другой. Но до этого ты сможешь
познать то, чего никогда никто не узнает в том мире, откуда ты пришел
сюда.
-А куда же отправишься ты?
-Я?.. Не знаю. Я пошел бы дальше, но тогда я забуду все это. И я не могу
остаться.
-Но почему мы должны забывать обо всем, что здесь есть?
-Чтобы об этом не узнал никто другой и людям - тем, которые будут жить по
своим придуманным вечным законам - было не дано узнать этого никогда.
После он встал и подошел к краю крыши, повернулся и помазал мне вслед, а я
в ответ помахал ему. А потом он вдруг пошел по направлению к солнцу, все
больше и больше растворяясь в воздухе. Когда он совсем исчез из вида, я
сел на эту крышу и увидел, что его закат действительно уже сменился моим
рассветом. Я смотрел туда и чувствовал то, чего не может никто другой. Мне
показалось, что я как будто обретаю бессмертие. Не замечая этого,
постепенно я забыл о своем прошлом городе. Я только знал, что где-то
далеко существуют люди, решающие повседневные проблемы, ищущие и не
находящие те ответы, которые, как мне казалось, я знал всю свою жизнь- всю
мою жизнь здесь, в другом мироощущении. И я верил, что однажды сюда
поднимется такой же, как я. И я понял, что когда уйду, то вновь останется
лишь один человек, познающий истину- это тот, кто придет так же, как
пришел и я. И тогда я оставлю его здесь , а сам, молча, сохраняя в себе
вечную истину, отправлюсь по незримому призрачному пути навстречу солнцу,
с каждым шагом все больше растворяясь в воздухе,
24 мая 2000 г.
Julia
|
