 |
|||||||||||
|
Вивисекция
идиты Исходя из того, что любовь и ненависть имеют одну природу, любовь к объекту так же бессмысленна как и ненависть к объекту. Не беря в расчет абсолютную любовь правой стороны, не будем брать в расчет и абсолютную ненависть левой, хотя она и более действенна для лечения абсолютного безразличия толпы. Толпа как собирательный образ имеет в своей основе единицу – называть которую можно разными термина (от человека до свиньи). Дело здесь не в дефиниции, разные обозначения будут одинаково разными. Свойство единицы – материальный эгоизм. Свойство единицы – «потриблятство» и т.д. и т.п. Эти слова предполагают адресное воздействие, посему здесь я вообще не беру в расчет какое-либо сообщество единиц, собранных по каким-то своим общественно-интересным глупостям. Я не беру в расчет и всех по отдельности. Быть может я обращаюсь к единицам готовым стереть себя, пока не поздно. Это крик в ту же пустоту… бессмысленности. Существование представляющее собой череду (наложение) бессмысленностей и не предполагает иного. Ясно осознавая всю ненужность любых слов и криков, я, тем не менее, занимаюсь этой бессмыслицей. Ибо иначе, наверное, и не может быть в данный момент. Момент длиною в «жизнь»? Крик боли? Тоски? Эти две подруги прочно поселились в душе. Крик ее наличия? Диктат языка? Сублимация присутствия? Все термины лишь для усиления бессмысленности слов. Стеревший себя однажды – стирает себя постоянно J. Велик и могуч рус.яз. ластиком, delet’om, не парашком. Нужны ли ему слова? Нет. Но сердцем он прочувствует. Аналогии укажут и на прошлое и на грядущее. Остальным на несуществующее. Разжевываний как полагается не будет. Объяснение разуму, тем паче. Вскрытие животности словами. Не более. Возвращаясь к началу, – Путь бесконечен J - , я говорю вам, «уважаемые», FUCK YOU ALL! N.B. Всем и никому. Так говорил Вивисектор.
*** 7-го в 7 я умер совсем 5-го в 5 я начинал умирать 3-го в 3 я видел огни 1-го в 1 я вспоминал нас
жизнь прекрасна всё напрасно жизнь дерьмо всё равно
рано вышел шишел-мышел поздно вспомнил запах молний
красной ручкой старой сучке умирая забывая
*** кровь в сердце водка в перце слова у дачи прозрачен и день назначен звонок закачен
*** выводя выводи уходя уходи умирая забирая заканчивая кончай
ненавидя люби уходя уходи
пусть пиздЯт пусть пИздят пусть хотят пусть крысят
мажорные лица синицы лисицы суки сверхсвиньи руки гнили
ускорился до точки сдвинул к берегу лодку
собрался разобравшись нажрался нажравшись
стерт до вечного нуля летом в холод по полям
по пустыне пустоты с осознанной болью от мечты от мачты рвешь знамя
от почты через яму в яме
в вымени никого вечное молоко
моя жалость сменилась злостью на хуй иди со своей свиной костью
я не пес, не кот я черный волк
моя музыка – рев гитар в унисон моему сердцу мой шум – мой нектар гудок килогерца
будут стены дрожать оболочки на хуй кочки на хуй ямы на хуй ржавые газоны все мажоры и пижоны
да, я зол мне холодно от любви мне жарко от ненависти на хуй твои синие прелести на хуй ты и… на хуй я земля ваша земля не для меня
это мое слово пусть ничего здесь не ново это моя боль мне не вделаешь консоль
*** гусей стало больше гуси стали жирней гуси стали белей гуси играют на гуслях
гуси под перьями пишут перьями гуси в капусте ищут детей гуси с гусями на гусьей ноге гуси с гусями в одной воде
*** толик толерантен толик алкоголик
я с компрессами не иду на компромиссы я не буду с ржавой актрисой лучше отдам год жизни за пластиковые трубы и ненатруженные губы за все зубы которые не укусят за червы, не бубы за удушье
я переродился, когда окончательно спился
всеми вами вашей баней вашей темой наигранной дилеммой обласканный жизнью я рву судьбе глотку в последний раз меняя проводку
*** хоронили рок хоронили литературу выписывали слащавую микстуру выдавали умную за дуру а идиота за гения ваши мнения – одного поля звения пленения разрушают иллюзии плесенью тления
*** научно тех.прогресс не стоит на месте. Я ощутил его присутствие во всей полноте. Раньше я выкидывал записную книжку от телефона. Теперь сам телефон со встроенной в него записной книжкой.
*** почки болят от почвы кровь переваривая почки в листочки кровью зевая зов от зоба со стаканом в лесочке у пятнистой березы возлагая ушедшие розы на все надежды на всё как прежде
*** маска на маске сказка в смазке пьяные баски подбитые глазки
убирая ненужные окончания
масса на массе сказ в смазе трезвые басы
треснутые зеркала хлев всему голова
*** я превращался в тебя я отдал тебе должное нужное и ненужное простое и сложное я оставил тебе свои слова строчные предложения я не слушал толпу толпа распяла тебя толпа твоего окружения толпа твоего хоровода хорового застолья и пения для моего сердечного жжения
*** по ком? по мне я сам по себе
*** я на днях подумал: и чего они в нем смотрят? и включил на одном увидел сопли на другом кто-то кого-то мочил на третьем рассказывали новости политика, спорт, тусовки безвкусная культура кабельная порно-натура
*** day after day night after night site one more site новое сообщение продают общение - привет, как дела - нормально, у тебя улыбка интереса на костях тех.прогресса слова вывешивают на wwwшные виселицы «фотки» с цифровой мыльницы по мылу в мыле ускоряются люди-цифры уходящие титры
*** метатруп смотрел на труп ей протягивал тулуп искал истину в огне находил ее в вине в нанизанной слабости распухшей жалости ситуативно хлопал дверью концептуально становился зверем - верим, - говорил Вере - любим? – спрашивал Любовь - надеемся что будем, сосать твою кровь
*** продавлено выбито молотом не продается за продажное золото кровью сердца сердца души о пепел туши прозрачной грушей смотри слушай
*** Метатруп бросил взгляд на живого человека. Человек улыбался живым ртом. В нем не хватало нескольких зубов. До нормы. До правильности. Живой человек не улыбался глазами. Глаза были мертвые. Живой человек сказал: - научи нас, живых, улыбаться глазами. Сделай их живыми. Их так не хватает. До нормы. До правильности. - треснутые зеркала отражают только наличие. - но каждый же личность. Каждый единственен и неповторим. - да, каждый – единица. - даже синицы? - даже синицы. - а журавли? - журавли летают. - как самолеты? - как журавли. - а в чем мораль? - в морали.
*** Метатруп знал ее лучше всех. У метатрупа были к ней отвертки. От самых мизерных до крестовых. Но он не любил ими пользоваться. После использования оставались дырки. От самых мизерных… но дырки! А дырявое вызывало желание наполнить, как и все пустое, а все пустое опустошить, как и все наполненное. Получался тот же круг, квадратной формы. Что отталкивало прямыми углами. Поэтому метатруп и знал ее лучше всех. Он просто-напросто к ней не лез.
*** Метатруп спросил числа: - вы числа? Числа наперебой начали отвечать одно и то же. Разные числа. Метатруп спросил знаки: - вы знаки? Наступило молчание. Знаки говорили. Метатруп записал две строчки в тетрадь в крупную клетку. Числовая азбука.
*** жену Метатрупа звали Метафизика. Сначала она была женой физика, а потом стала женой Метатрупа и стала трупом.
*** метатруп знал Работу приходил к ней в субботу нажирался в воскресенье похмелялся
*** желтые улицы желтых дней светлые гусеницы черных полей свежие мысли темного века где западло быть человеком
*** год счастья год во тьме год отходя бухая в пустоте рождение
*** ручка от двери синяки в ванной от света хлюпает грязь носом от ветра хочет понять свою долю в розданном раздолье ответа
*** если ты испытываешь голод, ты жив, даже если голод испытывает тебя.
*** черная коробка мертвого пилота солнечным ветром коловрат вертолета глазами Будды на будни капитаном на всплывающем судне в судный день чужих пророков шумом рока перископы слепящего солнца на бойца-пропойцу из бойницы в бой перескакивает с антресоли дубль-бемоль
*** пора пока превратиться в пар пока бока не съели шар тогда того извне найдут сквозь лилий в огне а так как всё понятно всем не будет фона для фонем
*** last dance of trance на преферанс last game to stay иных теней last page of square своего «иде я?» list night to dream на темный побратим
*** Самая красивая девушка Самый прекрасный голос Солнышко милое, Уткнуться бы в твои волосы Опьяняться твоим ароматом Наслаждаясь закатом Обнимать всю ночь До рассвета Но где ты?...
Через сотни километров Из моей души Донесутся слова ветром Сквозь рев машин
Ты обнимешь мишку Быть может представишь меня Услышав сердце Моего огня
*** про неформалов-2
формально неформалы неформальные формалы инфернальными рученками обнимая некропольские кресты выдают не свои идеи за дешевые понты
готы с панками в склепах паленую водку отсутствием интеллекта разрывая ночью глотку "умными" речами с вечными бичами
опошляя идею экзистенциального бунтарства потеют от зеленого пьянства те же цивилы греют могилы жиром земли - телом "любви"
утром в школу, в институт маски сняв в трамваях прут в белых рубашках в модных юбках голливудской улыбкой миру на белых зубках
короткая тема - борьба, система вечная дилема на пути, в офис пушкин, Борхес
*** Пустотой едины
Едины корзиной Наполнением Очищением
Пустотой едины
Едины могилой Гниением Рождением
Пустотой едины
Едины миной Окислением Опьянением
Пустотой едины
Едины песней Свойством цикла
Пустотой едины
Липнет Липла
Лопнет Лопни
Мокнет Мокни
Пустотой едины
Разговором С Молчанием
Уговором С Писанием
Пустотой единой Закладывает уши
Пустотой наполняйся Слушай
*** смог города над городом смог сын плотника над плотником ходит по льду думая: «а давай-ка зайду» но обходит потому что ходит по весеннему льду по выхлопам людей их бессмысленных идей
*** холодно и голодно мне в сердце твоем мир твой опалил безмятежным огнем
сыро и жарко под пальмой солнца пальму на щепки из закрытого оконца
громко и жалко шевелятся губы красными нитями зашил твои трубы
*** умираешь на кровати матери в голубой спальне хуево мне думаешь лучше
из меня выходит алкоголь я не опьянен тобой собой едой водой ничей и никакой
*** пару слов я могу тебе сказать пару звуков ты можешь издать пару раз пару фраз паровоз увез пора пока прощай не знай
*** отхожу гляжу на отхождение ложу на общее мнение отлежал правую руку когда тянул суку гляжу отходя на отхождение забивая на лживое пение наступлю на ухо для слуха чтобы не жужжала цикатуха
*** а потом под шепот вечера я слушал обрывки фраз и делал вид что ничего не случилось а до этого на кухне начинался дождь и мокрые слезы взмывали к небу шипя на раскаленную печь сердца
*** с утра до вечера эрекция души вивисекция обрывки в словах на обрывках в обрыве в закрытой квартире звуки музыки в пустой телефонными трелями соседи ремонтными дрелями сверление собственным шумом zoom-zoom’om
*** день начиная с одного заканчивая тем же и мне ли пить вино своей надежды
я трезвый пьян как анекдот я в доты ставлю dot’ы а может даже я и рад что снова я убил кого-то
и мне ли ждать забытых мертвецов с рассвета до заката и мне ли помнить их лицо прекрасное когда-то
я пьяный трезв как палиндром сую в окошки фиги и в кошке кот нашел свой дом пиздец в лисе а хули
и утром я убил бодун я пью надежду всуе что не увижу больше я мою лису а хули
*** выпячивая грудь колесом срываясь на скрип потолка так мелка и так жалка
трогает память глаза шатко, валко свалка и продираясь сквозь дебри в кусты с кустурицей и устрицей кенты курят старый lm синий ld и от балды на разбавленной спиртом воде теплая кровь под немой компьютер в свитере под утро изнутри нутро в натуре в колючей оболочке в прекрасной фигуре на квартире у квартирантов каких-то педантов или пидарасов уходящих во власть пятой расы всласть лежать голой на своей кровати а потом рыдать на кровати матери теплой солью под немой компьютер в солитер и в шутер
*** шаг за шагом лист за листом полотно пошагово с разорванным глистом
день в день око за око лень в тень запиваем сок соком
дятел к березе пятнистая плачет на ней черные ожоги желаемого счастья
пепел к пеплу в пазле таз к тазу к звездной пыли никакая зараза
*** писано буквами обоссаными тестами на беременность сутками с утки дойной аптечницы сплошь и рядом ряды лжи вяжи глазами подковы вши нет памяти ничего не известно по буквам графологи скажут честно о стиле души графомана о том где бывала нирвана
*** сердце разбивают когда оно готово разбиться сердце обнажается когда оно готово раздеться сердце умирает когда оно готово жить сердце воет всегда
*** скоро время ускориться скоро время успокоиться успокоится
даже в роже полной сажи даже в роли саши
анаши наташи не важно
с тошей вмажем дунем спляшем
на столе раскидывая ногами стаканы ради кого из-за нирваны
из-за гор из-за туч рукой махает струч изумрудный струч могуч
скоро мы летим на запах падали падали летели по земле как могли как везли как везде
отрывали открывая с закрытыми глазами писали портрет себя не глядя нельзя
концепция не эрегирует пустые сердца концепция боли распухшего конца
выдают чувства за глотку искусства выдают страхи за мятежные плахи пустоту видят только в папахе
живут горбухой и корой с карой разминаясь у светофора
сутками в лампочку лампочку слушая разрезая себя кушая
стуча бинауралом в подвалы за малым завалом
чайки с именем врезаются в окна осколками сукна
кроваво-кумачовый зелено-борщовый видимость ярлыков на цветущих яблонях
яблочным соком запивая сладость оков под током
она говорит о своей вагинальной нормальности
я вникаю своей маргинальностью
*** я пошел в ванную и у меня пошла кровь я принял ее как должную дозу ozzy показывал руки золотые перстни цепи плакат прятал прошедшее
*** Метатруп ушел от лисы, как только она начала закладывать его за щеку. Она не ела его, она держала его, как белка держит орехи. Она прыгала с ветки на ветку, падала и билась о землю. Метатруп выкатывался и уходил. Однажды он заговорил с ней. Она подумала, что это ЕЕ внутренний голос и удивилась, что он у нее есть. - может быть, это совесть? – подумала лиса, - но откуда у лисы совесть? - а лиса ли я? – подумала лиса и решила что нет. Упала с очередного дерева. И Метатруп выкатился окончательно.
*** печатные рукописи с пропущенными заглавными буквами за главного будят свинцовым запахом раскаленного тела тепла оплаты метафизической зарплаты квартального обхвата пустота за дверью пустота в направлении сожаление ледянения
*** в мезолит меня тошнит от прирученных на экране собак от обреченных обрученных зевак от карманов полных стрел от всего куда не успел от муравьев на сладкое цифровое, шаткое от роялей на последних этажах от тупой чистоты на ножах от хлеба и картошки от пива и водки от разрывающейся в крике глотки от ушей в тампонах от баб в панталонах от талонов на горизонтальное передвижение от счастья ношения от первых криков до криков от затухающего шептания от стояния от песочного дна моря от сора горя меня тошнит от тошноты консервируя воском ваши цветы
*** каникулы в коме письмо Лу Саломе в салоне на соломе соломку грызя люди на блюде в белой святости супа крупа крупные слуха раковины мраморные в редких каплях крови поскользнувшегося на пароме ударившегося о душ письмо Лу Саломе ненужный куш
*** Петру Пустоте
говоря на их языке утопая в радужной воде идя по маслянистому дну глиняным огнем
обжигая мягкое в твердое пластилиновыми бубликами мутный самогон сто одежек, и все – он
выплевывая быкам и телкам чужие слова сползаешь со сцены красной каплей
свободный в полете как сопля меняя дорожки на цокот надежды
пустой в броне как и прежде
*** ya – первая буква твоего алфавита 2 – моего отита у аппарата с магнитом и кая к герде смердом в смерде а толку я т е б я смолкну на полку поставлю листы-осколки а толку собирать барахолку умолков
*** слова в книге слова из под полы пера слова сердца фиги выползающие из формы рта
знаки вперемежку со знаками упорядочиванием препираются ненужной понятливостью тебя не касаются
касание смысла через те же формы видимостью узорны сны во сне будят ноют, зудят, судят писком кусают крылья оттираясь пылью задают микровопросы твоему макрокосму
*** спускался с гор ледяной туман и вечный двигатель срывал обман шумом шести подшипников шести шестеренок вытаскивал из пеленок
картины залитые маслом съедал он на хлебе напрасно вину он пил из тяжелого стакана словно был без единого изъяна
и речи сливал к помоям когда называли героем он странно вкушал идею «ничего» - говорил Мамлеев
звуки шумели в позе лотоса шмели имели Борхеса
свежий поток изъянов пьяной обезьяны шепотом далекого эха смеха истерики смеха
*** поверх поверхностной экономии несостоявшихся убийств поверх мытарств и действ держись доколе тени темы найдут дорогу к дому и будут бить у порога ручную треногу оставив единицу в единстве отца в духе сына в свинстве на маты в копилку матки зашивая разбитые заплатки косточки красной вишни под музыку брамса кости бегущего Кришны
*** век одержимости одержимостью лживой жимолостью век бесконечного прогресса для чьей-то пьесы книги туалетной бумаги дышат румяным глянцем дитя нового века в сартире роется в переполненном ранце ранец содержит раны раны лживого агнца светом матовой лампы питаются воздетые руки руки раскрывают муки муки – века веки вздернутые человеки
*** песня весит три метра песня звучит целую вечность я срываю огонь в пламень льда я ухожу от тебя целую вечность не могу своей беспечностью люблю больше жизни хочу одни мысли я умру к утру я люблю тебя дура больше жизни больше не могу
*** мне смутно верится в то что хочется а то что хочется зачем-то получится питаясь краскою седого дерева я слушал яблоню моего племени и почва с розою вела беседу сидели люди в тоске победы беду соседа закрыло тюлью он вспомнил моду на бег с косулью слепые токари себя подвесили и скрылись яблони в слюнявой плесени
и пауков вязали нитями и пили кровь с сожителем ему кивали они беспечные прозрачные в течке почвы печени
я вспомнил утро моего падения я видел небо в метрополитене я падал с поезда в закрытую дверь мне было весело от новых забытых потерь
*** жизнь поэтична до тошноты выводишь ее незнакомым почерком жизнь абсурдна до наготы когда справляешься с последним росчерком
лезвие пера закатываешь почему-то в консервы а не в руки руками меняясь с другими ее сосками она просит оставить тебя для коллекции оставив тебя в твоей вечной эрекции
*** модельный ряд чужой инсталляции окончание слепой прострации люди листами висят в Интернете ты же когда-то был в еженедельной газете между реалити-шоу и фильмом ужасов в программе ровно до позднего ужина между бутылок с горькой паленой между делом Утра Алены нынче так же старо как и намедни только слова по окислевшей меди дежа вю последнего года дожил до перехода я не вижу свет в конце туннеля светясь сам как вечно живой Ленин черный огонь моего мавзолея плюется искрами мне не надо вискас мисками я спалю огнем до верхней корки чтобы на горе зарей было зорко с горкой 2-кой уеду я или 5-кой на 7-ке или 8-ке дорога в трамваях только смыслом наебать контролера дорогую жизни стальную опору расплавляемую сердцем солнца все из того же разбитого оконца
*** ты выбирала, чтобы не выбрать ты забывала, чтоб не забыть я не хотел тебя обидеть и не хотел любить, чтобы выть
я отпускал, ты опускалась я отходил, ты зачем-то звала я не отел чтоб постоянно икалось я хотел любить, чтобы жила
я поднимал, ты поднималась пусть все твое и тянуло на дно я не хотел чтобы ты обозналась я же хотел только одно…
я называл, ты обзывалась я звонил, ты бросала трубу я не хотел, чтобы все так кончалось просто я тебя очень сильно люблю…
раз в жизни такое бывает раз в жизни встречаешь судьбу раз в жизни человек умирает в последний раз слыша из уст:
не могу…
*** я не нужен нужным ужином я не слышен слышимым эхом я скажу одно разбуженным смехом слишком много всего последнего слишком мало терять потерянным с мылом стоишь под осенним деревом солнечные листья укутали ножки босиком с разбитым сердца теменем сходишь с основы дорожки петлей по пеньковой лестнице ты уходишь в небо ведь там же, сука, ты еще не был карманы вытряхнул в грязную лужу прелые листья поставили подножку ты будешь ждать ее в городе держа в руках ее золотую сережку
*** Три осени подряд Я ел весенний салат Помидоры, огурцы Васнецова резцы
Три лета кряду Стирал со щек помаду Красную, жирную Лепнина Шилова
Три зимы в тридевятом царстве Я переворачивал Пузырьки с лекарством Опустошенный доминантой Императива канта
*** Долго «Догвиль» смотрел дог Дожил даже до жажды жен Был смешен горячий хот В рот давал для сефирот
Черно-желтые цвета майи Журчат вибрациями страданий Русские слова Английскими буквами Цифрами, знаками, тире-точками
С гор видим за горами Долины с кочками Водой залитые, залитые чувствами Мучными сгустками
И слепо веря в провиденье, Забвенье, хотенье, желанье, звенья Срываешь рвотным рефлексом заразу И зразы такие гадкие сразу
А к ночи ты вводишь То что под утро И где-то ты ходишь Не сбитый попуткой
*** Спокойный на лицо С болью внутри В кулаке со свинцом Сатурном гори
Тоской желанный Садишься с лезвием в ванну Чтобы принять горячий душ Услышать неба туш
Только сколько ни прислушивайся Очередная капля бьет прозрачную гладь Сколько не тужься Сколько ни туши
На небе не нужны мертвые души У которых нет души И если ты не видел море А волны пускал только в ванне Не быть тебе даже в нирване
В стакане ты заливаешь себя снизу Зализывая процентами рванные раны
*** Смеяться всласть до чистоты слез Ругаться всласть до правого берега Слез с той ноги реки Терека Пошел с изнанки по воде
В беде чурался и в еде И соловьев стрелял пером Тяжелым острым топором Рубил с плеча незваных сук
И booking shoping превозмог Забыл что солнце светит миг
И что же старое кольцо? Оно все так де под лицо? У подлецов подол подвал Где мертвый Фридрих танцевал
*** Моя кровь сгущает краски На сгущенку масло, хлеб И с окна чужой замазки Чтоб взрывался утром смех
Я кидаю в череп баксы Я смотрю на свой портрет Знаю я что все напрасно Все напрасно словно снег
И мой пар - моя погода И мой лед - моя метель Я взмываю на просторы Когда падаю в пастель
*** Сделали кесарево Не взяли в детский сад Выгнали из школы Отчислили из института Уволили с работы Бросила жена Предал друг Умер кот
Назвал книгу Мое обнаженное сердце Написал Дали нобелевскую Пропил
Ты не Мартин Иден
*** Антенна ловит сигнал Ты передал И твой передоз У кого-то звонком В горле стал А кто-то погнал Туда Не догонят А кто-то урвал Уронят
Какие-то люди орут В пене ночи Куда-то идут Домой? Прочь ли? А впрочем… Бегут. И орут дети Неважно зачем AM? FM? Частоты Час ночи
*** Складывает сложение в четверо В четверг в четыре утра Откладывается после дождя В четыре доли сегмента ноля
Вечером тихо жужжание Капает с неба песок Нёбо неба вязание Себя через себя бросок
Шифер растет под деревом Падают на него орехи А под ним подвальная мебель В лаковых доспехах
Крутятся овощи в дымке Машинных свечей Выбирают их на картинке Для сталеварных печей
Чтобы топить терминаторов В солнечной стали Чтобы встали бульбуляторы На педали
*** Ночь Кусают комары Ни раптора Ни воды Пусть кусают Пусть пересохнет глотка
Утро Орет будильником Дворники подметают Потные улицы
День По промзоне бегает За тобой твоя тень
Вечер На лавочке пиво
Ты так и не позвонила
*** Ты можешь молчать Ты можешь не говорить Я все равно с тобою буду жить Ты можешь отворачиваться И говорить что сегодня нельзя
Звезда, звезда, я земля
Ты нужна мне больше жизни Больше воздуха, воды О тебе мои все мысли О тебе мечты
Будь со мной до самой смерти Будь со мной всегда Когда с неба светит солнце Когда капает вода
Будь ночами самой нежной Утром будь прекрасней всех Будь лучом моей надежды Вместе нам плевать на всех
Я тебя никогда не брошу Я тебя никогда не предам Я продам за твое счастье душу Я тебя никому не отдам
*** Если это день последний Я не буду его жить Если мне это не нужно Если мне не за кем тужить И слова срывают маски Алкоголь питает след Я накину на раскраску Мой верблюжий тихий плед
*** Пиво, водка, вся вода Я не понял кто куда Я рисую теплый свет Где его нет
Я срываю теплый стан Твой обманчивый изъян Я хочу того что нет Ты же делаешь миньет
Себе И ей В огне ночей
На кровати В тишине Жизнь твоя во вне
Ты такая как всегда С неба капает вода Сердце рвется под луной Мне не важно что не твой
Ты конечно не моя Ты – звезда А где земля? Ты летишь в своей глуши А вокруг лишь камыши
И болото греет плеть Не могу Не буду Петь
Не хочу Тебя хотеть Не хочу Я улететь
*** ТЕБЕ НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ КАК ПРЫГНУТЬ В СВОЕ ЖЕ ОКНО ТЫ НУЖЕН БЫЛ УТРОМ НА АСФАЛЬТЕ СМОТРЕЛИ КИНО И КРОВЬ ТВОЯ ДЕЛАЛАСЬ СЛАДКОЙ И В НЕБЕ ГОРЕЛ ТЫ ОГНЕМ ПШЕНИЧНОЙ СЛИПШЕЙСЯ КЛАДКОЙ В ЖАРУ, В ПОТУ И НАГОЙ ОДНОЙ И ДРУГОЙ ТЫ ПЫТАЛСЯ И ТА И ДРУГАЯ СПАЛА КОГДА ТЫ В ТРАМВАЯХ КАТАЛСЯ ОНА КОГО-ТО ЖДАЛА
И СМЕХОМ ВОДИЛ ЗА ВОДОЮ ГУСЕЙ В ПЕРЬЯХ ИХ ИЛЛЮЗИЙ В КОЛИЗЕЕ АЛЛЮЗИЙ ЗА СОБОЙ, В МИР ДРУГОЙ
*** Проклятие проклятого Последней кровью Сердце выжато до дна И она в нем одна С мягким окончанием В поглощающей сути Растворяющий ее точащие Точенные груди Слить в вечном невозвращении Смыть в освобождение Не набирать к ней ссылок Отказываться от посылок Ее нет Это надо понять Не лелеять Не ждать
*** Есть пустота Начало начал Начало конца Есть нагота Конец конца Начало кончал Есть слова А есть чувство С разницей творчества От искусства Искусственного От настоящего Дающей От просящего
*** Видишь ты альтернативу На менгире позитива? Видишь ли зерно прогресса У потухшей поэтессы?
Вижу, вижу No future Наплывала как-то Туча
*** На мосту я сжигаю мосты На вертикальном канате В тебе забываю кто ты Утопая в салате
|
|||||||||||
|
|||||||||||
|
(с)2005 ДИЗАЙН-СТУДИЯ PATH |
|||||||||||
